Е.Гаммер ПРИНЦЕССА  САХАРНОГО  КОРОЛЕВСТВА
 

12. Завоеватели

В стане завоевателей царил переполох.
Может быть, что-то случилось в армии? Восстание, например? Нет!
Может быть, наемный убийца вознамерился лишить царя Мармелада драгоценной  жизни? Нет!
Может быть, речистые былинники возмутили народ своими стихами? Нет!
Что же тогда произошло? Просто-напросто царю Мармеладу стало скучно. А когда царю скучно, то и подданным его не до веселья: глядишь, полетят их головы. Туда полетят, куда ногами ступать приятнее. А чтобы их головы не полетели долой, надо отвлечь самую важную, царскую, от их голов, занять ее государственными думами.
Но какие государственные думы на войне? О генеральном сражении? Правильно, но не совсем! До генерального сражения еще далеко. Прежде Сахарное королевство должно создать армию, вооружить ее, вымуштровать. Когда это еще будет? Гораздо приятнее подсунуть царю Мармеладу другие государственные думы. Какие? О награждении бойцов и офицеров, отличившихся при штурме города Рафинада. Тут есть где пораскинуть умом, в особенности, когда голова еще на плечах, чтобы определить: кто самый искусный и отважный воин.
Подумаем, кто? Речистые былинники? Нет! Командир конного разъезда? Нет! Начальник личной контрразведочки? Нет! Кто же? По представлению царя, он, царь Мармелад и был тем самым искомым воином, отличившимся на все сто с присыпочкой из сахарной пудры. Но ведь он уже произвел себя в маршалы! Какую же теперь преподнести себе награду? Вот о чем были государственные думы царя Мармелада. Об этом, к слову, были и думы всех его придворных подлиз. Думали, думали они, и изобрели, как наградить повелителя. Изобрели и снарядили к нему в шатер Начальника личной контрразведочки.
Начальник личной контрразведочки поклонился в пояс и сказал так:
- Ваше непревзойденное величество, народ уже слагает легенды о вашей воинской доблести.
- Народ неграмотный! - поморщился царь Мармелад. - Вдруг не по правилам слагает легенды, а? Не теми буквами. Сколько он их знает, этих букв? Одну? Две?
- Три! Но не волнуйтесь, ваше непревзойденное величество. Народу достаточно и трех букв. Все остальные знают - под расписку о неразглашении! -  речистые былинники. Они и помогают народу слагать легенды. На то они и былинники. На то и речистые... А то ведь язык отрезать - чик-чирик, и вся недолга!
 - А-а, тогда другое дело! Чик-чирик! Это мне нравится. И еще мне нравится, что народ баклуши попусту не бьет, а слагает... Что же такое народ слагает?
- Возвышенно... на тему о том, что спит и видит ваше непревзойденное величество в мундире генералиссимуса.
- Генералиссимусом сейчас? До генерального сражения?
- Так мы же его обязательно выиграем! И вы все равно станете генералиссимусом. Я считаю, лучше осчастливить народ раньше, чем позже. Осчастливленный позже народ может по старости не понять, что он  осчастливлен, так как успеет к этому времени спиться.
- Разумно. Но что мне делать после генерального сражения?
- После генерального сражения мы придумаем что-то новенькое.
- А что, новенькое? Что? Страсть как хочется узнать! - загорелся ненасытный царь Мармелад.
- Провозгласим вас властелином мира! Ваше непревзойденное величество!
- О-о! Властелином мира! Это почет! Это уважение! Мой дедушка на том свете захлопает в ладоши. А все прочие властелины с ума сойдут от зависти.
- Это нам и нужно! - заверил царя Начальник личной контрразведочки. - А если они не тронутся от зависти, то мы их своей властью с ума сведем. И укажем дорожку в сумасшедший дом. На побывочку. До полного, так сказать, выздоровленя. Во имя справедливости и на благо всего человечества - Того, здорового на черепушку, хоть молотком по нему стучи, человечества! Того самого,  каким править вам, ваше непревзойденно-всемирное величество!
- Красиво говоришь и, главное, понятно. - Царь Мармелад понежился в лучах грядущей славы. - И при том твое красноречие - не хухры-мухры про сиськи-масиськи, а политика, и большая-великая.
- Стараемся, - скромно ответил Начальник личной контрразведочки.
- Что ж, будь по твоему. Созывай народ на три буквы... Тьфу!.. На весь алфавит созывай народ. Награждаться будем.
 
И пошло! И поехало!
Кликнули народ. От А до Я.
Выстроили перед царским шатром.
Воскурили фимиам.
 
Занавесили небо пышным фейерверком из цветных сливочных кремов. Солдатам не достать - не попробовать, но взгляд это зрелище радует до головокружения.
Посмотрел царь Мармелад из шатра на фейерверк и нашло на него  головокружение: от успехов да... непредусмотрительности. Вспомнилось вдруг ему невзначай: не запасся он заранеее эполетами генералиссимуса. Однако Начальник личной контрразведочки помог ему справиться с болью памяти. Выяснилось, он заблаговременно приобрел все необходимые причиндалы. Знал, пригодятся в походе  царю Мармеладу.
Вышел Начальник контрразведочки на середину шатра и взволнованно сказал:
- Позвольте, ваше непревзойденно-всемирное величество, приладить вам эполеты генералиссимуса. 
- Другое бы не позволил. А это...  это - пожалуйста. Валяй, дружок.
Верховный главнокомандующий подставил подбитые ватой плечи с маршальскими звездами под эполеты генералиссимуса - лишняя толика золотых нитей и вензелей не помешает.
Маршевые батальоны заколыхались от восторженного рева:
- Ур-р-ра царю Мармеладу!
- Сладкому царю!
- Родному! Из одной с нами бочки с повидлом!
- Непобедимому и завтра! И послезавтра! И всегда!
- Тройное ур-р-ра! Пятикратное!
- Отдельное ур-р-ра царю. И отдельное генералиссимусу. 
- И отдельное-преотдельное властелину миру!
- И еще более отдельное, совсем от всего на этом свете отдельное, властелину Вселенной. Ур-р-ра!
Царь Мармелад уловил в толпе восхвалительных визгов “властелину Вселенной”. И вопросительно поднял глаза на Начальника личной контрразведочки.
- Это он о моей Вселенной?
- По незнанию - о вашей.
- Но я ведь сам еще ничего толком не знаю об этой Вселенной. Плоская она? Шарообразная?
- Ваша, - скромно сказал Начальник личной контрразведочки.
- А-а, тогда получается, этот Крикун выдает наши военные тайны, самые сокровенные. Нами еще не придуманные даже.
- Учтем, ваше всемирно-непревзойденное величество...
- Во вселенском значении, - подсказал царь Мармелад.
-Учтем, - повторил Начальник личной контрразведочки. И подмигнул своим помощничкам.
Те без промедления взяли Крикуна в оборот. Как раз в то мгновение торжества, когда вперед шеренг выскочили речистые былинники, чтобы сладкозвучными речами своими заглушить физические страдания и стоны горе-восхвалителя, которому без разговорчиков о житье-бытье дали по балде и открутили попутно голову.
Речистые былинники выводили:
 
“Наш царь велик. И мягок сердцем.
Отец солдатам, и судьбу
Бойцов своих он пишет  перцем,
Не прохлаждались чтоб в гробу.
 
Чтоб раз за разом поднимались,
И в бой рвались за братом брат,
За жизнь конфетную сражались,
Как повелел им Мармелад!” 
Этого речистым былинникам показалось мало. И они выводили дальше, под ту же велеречивую дудку. Царь Мармелад, выводили, не просто мягок сердцем и отец солдату, а настолько, что готов уронить слезинку на могилу героя-воина, отдавшего за него жизнь.
Услышал царь Мармелад песни речистых былинников. И поинтересовался  у Начальника личной контрразведочки: а есть ли в его армии такие самоубийцы взаправду?
- Есть! - ответил, не растерялся Начальник личной контрразведочки. И указал саблей на бездыханного Крикуна с отвороченной башкой.
Царь Мармелад посмотрел на обезображенного покойника и пустил слезу. Все это увидели. И оценили.
- О, мой солдат! - всплакнул царь Мармелад как можно громче, чтобы и в дальние ряды пробились его слова. - Ты героически пал от рук коварного врага. Но не боись на том свете! Там мой дедушка! Он примет тебя в собственную свиту. И ты по моей протекции будешь  лизать ему там сапоги. Нет, не простые - учти и гордись! - парадные. А на этом... На этом свете мы впишем имя твое в скрижали. На шоколадных тортах. И учредим по воле своей и желанию народа грандиозный тебе памятник, чтобы другим неповадно было... Ой, оговорился!.. это не из нашей оперы!..  Учредим тебе в нашей опере памятник, чтобы и другие, кому не хочется в братскую могилу, равнялись на твой подвиг.    
- Гип-гип, ур-р-ра! - колыхнуло ряды воинов.
- А теперь... - царь сделал широкий жест. - Пожалуйте к столу. Отметим пиром и всенародной радостью мои новые звезды. Генералис-си-си... -сиськи-маси-си-ськие.
- Ур-р-ра!
Генералы и высшие офицеры разместились в царском шатре, у штофов с заморскими сиропами и закуской. Низшие чины и рядовая пехтура - голь полей перекатная - вокруг шатра, у куска хлеба с медовой колбасой и фляжки с бодрящим напитком весомого градуса.
И грянуло веселье. И пошел гудеж. Пусть в летописях не отмеченный, но очень точно схваченный Юным Фимочкой, репортером нашего двора, проскользнувшим на тот сабантуйчик в раскрашенной под фантик от “раковой шейки” тельняшке. Вот его писания:  
“И я там был...
Мед-пиво пил...
И по усам текло...
И по зубам попало...”
 
От автора: И мы с тобой, добрый ты мой читатель, могли бы откушать вкусных разностей, но, как выяснилось, нам не отведено место ни в шатре, среди старших офицеров, ни в толпе нижних чинов. Что ж, не привыкать... Покинем негостеприимного царя Мармелада и посмотрим, опишет ли без нас кто-либо его пир. Нет таких, и не надейся, царь Мармелад!
Юный Фимочка не в счет. Пусть он и настрогал четыре удачные строчки о твоем пиршестве на лоне природы. Но кто их опубликовал? То-то и оно! Напоминаю, в те времена, когда писал он, в основном, на заборе, никто из власть имущих Фимочку не спешил печатать.   
Так что, царь Мармелад, бывай себе, режь - коли - грабь - веселись! А мы оставляем тебя и направляемся в Сахарное королевство, к министрам. Вслед за  бургомистром города Рафинада.
Согласитесь, друзья мои, самое время нанести визит министрам. А то они могут по обидчивости подумать, что автор и его читатели напрочь забыли о них, головоногих управителях жизни и смерти.
                                 
13. Слезами горю не поможешь  
 
- Ой! - сказал Первый министр.
- Ах! - сказал Второй министр.
Это было все, что они сказали, выслушав сообщение бургомистра в Совещательной комнате. Обо всем рассказал им бургомистр: и о том, как завоеватели обрушились на его город, и о том, как пытали его и женушку - боевитую женщину, и о том, как выбросили ключ от города в мусорное ведро, и о том, что назначат его наместником в Сахарном королевстве после победы конфетной армии над сахарной.
- Как же нам быть? - вскричали в один голос оба министра, когда стало им ясно, какая неприглядная участь ожидает их страну.
- Сдаться на милость победителей!  - твердо сказал бургомистр и налил себе из графинчика рюмочку малинового сиропа.
- Но как нам сдаться? Как нам капитулировать? У нас нет даже армии!
- Армию надо создать, так велел царь Мармелад. Надо ее обучить. И умеючи потерпеть сокрушительное поражение.
- Как это, умеючи? Мы ведь воинскому искусству не обучены!
- Это ваше дело, а не мое, - резонно заметил бургомистр, прихлебывая сироп, - я уже потерпел сокрушительное поражение, хотя тоже воинскому искусству не обучен. И теперь мое дело - сторона.
- Чья сторона? Чья? - разом воскликнули министры.
- Царя Мармелада! Чья же еще?
- Ой!
- Ай!
- Думайте, как вам быть, - милостиво разрешил бургомистр и снова наполнил до краев рюмочку малиновым сиропом.
Первый министр думал минуту, другую. Ничего не придумал. Обратился за помощью ко Второму министру:
- Какого мнения придерживаешься ты, представитель глупого большинства?
- Глупое большинство всегда придерживается мнения умного большинства... - осторожно начал Второй министр. И бочком-бочком приблизился к Первому, чтобы лизнуть его в нос. - Я во всем согласен...
- Со мной? - перебил его, отстранившись от поцелуйчиков Первый министр.
- Святая правда! - Не сумев лизнуть сладкий нос представителя умного большинства, Второй министр огорченно вздохнул, взял со стола из вазы с битым льдом шарик мороженого, кинул его в рот и зажмурился от удовольствия.
Первый министр глотнул из пакетика сахарного порошка, запил лекарство малиновым сиропом, тоже зажмурился от удовольствия. И потом, уже без удовольствия, сказал:
- Остается одно: поедем к царю Мармеладу. Пусть он поучит нас воинскому искусству. Иначе не потерпеть нам сокрушительного поражения. Наши людишки - драчливые... задиристые... Дашь кому по затылку, не поскупится на сдачу,  отвернет голову.
- Поедем - поучимся... А о пропаже принцессы Беллы, которую мы намеривались отдать царю в жены, скажем ему? - поинтересовался Второй министр и тоже запил малиновым сиропом, но не лекарство, а мороженое.
Бургомистр услышал о бегстве принцессы и чуть было не подавился смехом.
- Нужна ему ваша принцесса! Ха-ха! - давился смехом бургомистр. - Ему весь мир подавай! А принцесса... ха-ха-ха-ха.., - все дальше и дальше давился, багровел от смеха бургомистр - аж до удушья. - Нужна она царю Мармеладу, как мне... нужно... ха-ха- ха...
Но что ему нужно, бургомистр не успел вспомнить. Маразм - не шутка! Так и задохнулся от смеха, не вспомнив. Министры мигом смекнули, что теперь им быть наместниками - Первым и Вторым, раз Сахарная головушка уже не способна выполнять со всей ответственностью свои обязанности. По причине преждевременной кончины. Спрятали министры посланника царя Мармелада в шкаф, подальше от свидетелей. И тайком покинули дворец, сели в карету и поехали в гости к царю Мармеладу, чтобы с его помощью подготовить свою армию к сокрушительному поражению.
От автора: Дорогой читатель! Что ты предпочитаешь? Трястись с министрами в карете и слушать их препротивные разговоры? Или совершить прогулку в лес, где много ягод, грибов и зверюшек? Полагаю, ты предпочитаешь лес. К тому же, там тебя ждет новая встреча с принцессой Беллой и ее спутниками - Богатырем и Мудрецом.
 
14. Лес падающих деревьев
 
Принцесса Белла и ее спутники уже покинули подземелье. Они шли лесом, шли проторенной тропинкой к виднеющейся вдали, меж деревьев, избушке дровосека. Принцесса вполголоса напевала песенку, собирала вкусные ягоды, любовалась цветами. Она и думать забыла о попутчиках. А зря!
Пение принцессы и вторящих ей птиц навевало на Мудреца скуку. Он шагал позади прекрасной повелительницы, нес на плече полумертвого от усталости Богатыря и зевал во весь рот. От нечего делать проверял деревья на прочность, постукивал по стволам кулаком. От таких проверок деревья шатались, как от порывов сильного ветра. Это Мудрецу очень нравилось. Он бил по деревьям все крепче и крепче. И они стали падать, словно подрубленные топором.
“Трах-тарарах! Бух-бух!” - падали деревья. Одно из них зацепило сучковатой ветвью принцессу Беллу, оглушило ее. Принцесса потеряла сознание, свалилась ничком на траву, раскинула руки. И - ужас! - почти не дышит.
- О! - застонал Богатырь, беспомощно вися на плече у мудреца. Он беззвучно шевелил губами, но сил у него не доставало, чтобы внятно произнести хоть слово.
Мудрецу было очень жалко принцессу. Он бегал вокруг девочки и не знал, как привести ее в чувство. Наконец понял: беготня пользы не принесет. Остановился над лежащей на траве принцессой, начал задумчиво сосать палец.  Однако из пальца ни одной полезной мысли не высосал. И тогда жутко разозлился на лес. Решил - это лес виноват в том, что дерево зацепило ветвью его повелительницу. Начал вырывать деревья с корнем и забрасывать их за облака. Так бы он бесновался неизвестно сколько времени, если бы не Богатырь. 
Богатырь мало-помалу набрался сил. Теперь он уже мог произнести внятно не только одно слово. Вцепился он в ухо Мудрецу, зашептал: 
- Уважаемое вьючное животное, хватит безумствовать.
- А-а? - пустил розовые пузыри Мудрец. Но безумствовать перестал. - Что изволишь сказать, Богатырь маломощный?
- Надо принцессу привести в чувство.
- А-а? А как ее привести в чувство, если она совсем без сознания?
- Побрызгаешь водичкой на ее лицо, и она придет в себя.
- А-а? А где я возьму водичку? Тут только деревья. Если я из них выжму сок, это поможет?
- Нет, уважаемое вьючное животное по имени Мудрец, не поможет! Ей поможет только вода.
- Понял, - радостно вскричал Мудрец, скинул Богатыря с плеч. И налегке помчался на опушку.
Богатырь упал на траву, рядом с принцессой Беллой. С трудом закрыл глаза. И дышал от усталости через раз - отдыхал. Он отдыхал минуту, две, три, а Мудрец все не показывался. “Всего-то делов, зачерпнуть горсть водицы, - думал Богатырь, - а вот ведь, застрял!” Если бы Богатырь знал, почему Мудрец застрял у ручья, он, наверное, сошел бы с ума. Но он этого не знал. И потому его ум не помутился. А Мудрец застрял у ручья по той простой причине, что не догадывался, как донести воду до принцессы. Сколько раз он не зачерпывал воду руками, она протекала меж пальцев, и в ладонях не оставалось ни капли.
- Ах так! - разозлился Мудрец на ручей. - Жадничаешь? Жалко тебе глотка водицы? Ну, смотри мне!
Какое же наказание придумал Мудрец для ручья? Самое сногсшибательное - такое, какое лишь он мог придумать! Оторвал Мудрец от ближайшего дерева щепку, острую и широкую, как лопата. И ну копать землю, отводить по новому руслу ручей, в глубину леса, к принцессе Белле. Быстро копал Мудрец, сноровисто. Бац - ком земли в сторону, бац - в другую. Ходко пошла за ним вода, подкатила прямо к принцессе Белле. Только и оставалось, что побрызгать ей в лицо. Это и сделал Мудрец напоследок, а затем забросил свою щепку высоко в небо, чтобы она ему не мешала.
Принцесса пришла в себя. А Богатырь, наоборот, потерял сознание, как увидел, сколько земли наворотил Мудрец, вместо того, чтобы просто принести горсть воды.
От автора: Если принцесса пришла в себя, значит ей больше ничего не угрожает. Разве что неприятности от своих спутников. Впрочем, и мне они доставляют неприятности. Приятно ли сознавать, какие неполноценные получились у меня герои? Не очень-то. Одно утешение, я всегда могу попросить прощение за их поведение у тебя, читатель! А сейчас я приглашаю тебя в стан царя Мармелада. Там что-то происходит. Нам с тобой, мой друг, важно выяснить - что?
 
15. И снова - коварный план
 
Царь Мармелад принял министров Сахарного королевства в своем шатре. Но без всякого величия -  не на уровне министров, а как каких-нибудь жалких рабов. Подставил им сапоги для поцелуев. И когда они слизали с его сапог сахарную пыль - все то, что осталось от города Рафинада, милостиво разрешил им встать перед ним на колени. И начал переговоры...
Начал он переговоры совсем не с того, что ожидали услышать от него министры. Царь Мармелад спросил у них:
- Где бургомистр Сахарная головушка? Почему вы здесь без него?
- Он задохнулся от смеха, - ответили министры.
- Как? От смеха? От смеха не умирают.
- А он умер, - скорбно сказали министры и принялись вновь лобзать царские сапоги, вылизывать их до дырок.
- Ах так! - возмутился царь Мармелад. - Получается, что вы... вы!..  негодники!.. смехом убили моего наместника! Я вам этого не прощу!
И не простил. Так трахнул по головам министров своим жезлом главнокомандующего, что у них мозги тут же повернулись набекрень. У Первого министра набекрень - налево, у Второго министра набекрень - направо. Мало того, стал с них сыпаться песок сахарный, захламлять царский шатер. Пришлось царю Мармеладу приставить к ним дворника, чтобы он заметал в совочек просыпанный министрами песок.
Царь Мармелад посмотрел после всего этого на министров и остался доволен содеянным. Теперь министры могли быть его наместниками в Сахарном королевстве. Во-первых, без приставленного дворника им и шагу не ступить, ибо кто будет заметать песок старческой их немощи? Во-вторых, с мозгами-набекрень не поруководишь страной правильно... без советов. А советы им будет подавать, по расчетам царя Мармелада, дворник, который вовсе и не дворник, а Начальник личной его контрразведочки. Такие наместники - с мозгами-набекрень и при дворнике, очень нравились царю Мармеладу. Куда им перечить своему властелину, если мозги - не в ту сторону, да к тому же от дворника можно совком схлопотать по затылку?
- Ну! - сказал царь Мармелад, грозно сказал, весомо.
И министры откликнулись:
- Слушаем, ваше непревзойденное величество!
- Слушайте и запоминайте! Вы должны провести полную мобилизацию в Сахарном королевстве. И набрать армию в десять тысяч бойцов.
- Слушаем, ваше непревзойденное величество!
- Слушайте и запоминайте! С этой армией вы должны выступить против меня.
- Против вас, ваше непревзойденное величество, никак невозможно!
- Возможно, возможно.
- Да? Тогда мы слушаем, ваше непревзойденное величество!
- И генералиссимус! - подсказал им совком по бокам дворник, который вовсе и не дворник, а Начальник личной контрразведочки.
- И генералиссимус! - вскричали министры.
Царь Мармелад поморщился от шума, прочистил ухо пальцем и продолжал:
- Когда наши армии выстроятся по обе линии фронта на поле сражения и пойдут в наступление, ваши бойцы должны при виде моих непобедимых воинов повернуть вспять и бежать без огладки. До тех пор бежать без оглядки и сопротивления, пока мои пацаны не перебьют восемь тысяч ваших придурков. Остальных мы возьмем в плен, продадим  в рабство, чтобы на вырученные деньги устроить грандиозный парад в мою честь.
- В вашу честь! - всхлипнули министры. Полагаю, от счастья. Всхлипнули они, просыпали сахарный песочек. И дворник, который вовсе не дворник, а Начальник личной контрразведочки, замел его в совочек. Замел, затем стукнул кулаком по ребрам министров. И пояснил, уже без кулака, но не менее внятно:
- Это вам не хухры-мухры! Политика!
- Не хухры-мухры - точно! - задребезжал смешком царь Мармелад. - Политика! И великая! Наверняка - в мировом масштабе. И вероятно - во вселенском.
- Да-да-да! - закивали головами, роняя сахарный песочек на пол, министры Сахарного королевства. - Политика ваша, действительно, не хухры-мухры! Но подумайте, может быть для вашей политики будет лучше, если вы, ваше непревзойденное величество и генералиссимус, уничтожите всего пять тысяч наших солдат, и еще пять тысяч возьмете в плен. Продадите их в рабство, больше денег выручите. И, выходит, более грандиозный парад устроите в свою честь.
Но царь Мармелад не стал их слушать: мало ли что можно наговорить, когда мозги свихнуты! Как затопает ногами, как заорет:
- Я пришел в вашу страну, чтобы воевать, а не торговаться! Мне нужна величайшая победа! Мне нужны преогромнейшие трофеи!
- Ой, вам нужна величайшая победа! - умилился Первый министр.
- Ах, вам нужны преогромнейшие трофеи! - благоговейно закатил глазки Второй министр.
И вместе, в голос:
- Дайте нам, ваше непревзойденное величество, время. И мы подготовим армию к сокрушительному поражению. Будет вам величайшая победа! Будут у вас преогромнейшие трофеи! А помимо трофеев, самые верные слуги - мы!
- Назначаю вас своими наместниками! - сказал царь Мармелад. - А теперь - вон! На выполнение задания!
И дворник, который вовсе не дворник, а Начальник личной контрразведочки, вымел министров из шатра в карету, сел за кучера на облучок и погнал коней во всю прыть в столицу Сахарного королевства.
- Эй, залетные! - вскрикивал он и стегал рысаков кнутом, чтобы неслись быстрей и быстрей. -  Врешь - не уйдешь! Скушаем!
Поеживаясь в карете от страха, Первый министр допытывался у Второго:
- Дагадываешься, на что этот дворник-ямщик нам так громогласно намекает?
- На правила их людоедские: соврешь - скушают без запивки. 
- На другое он намекает: велико Сахарное королевство, а никуда не уйдешь! 
- Скушают?
 - Не поморщатся, не побрезгают...
 - Не подавятся!
 - Скушают...
От автора: А теперь, дорогой читатель, мы отправимся... Нет, не угадал! Не к принцессе Белле! А к кому? Давай, читатель, пораскинем мозгами вместе. Если у нас есть принцесса, то не мешало бы обзавестись и... Кем? Принцем? Правильно! Но принца в нашей сказке нет? Подумаешь, нет у нас принца! Ну так мы его сейчас выдумаем! Какая принцесса без принца? Пора, друг-читатель, обзавестись принцем! Иначе нашей героине жизнь на сказочных просторах покажется скучной. Да и тебе тоже, надо полагать.
Каким же должен быть принц, чтобы он понравился принцессе Белле? С маленькими усиками, да? Белокурый, с вьющимися волосами, да? В шелковых одеждах, да? И при шпаге? И еще - он должен быть добрым. Согласен, читатель? А если согласен, то мы совершим с тобой путешествие в Школу чародейства, где учится придуманный нами принц. Как его зовут? А ты еще не подыскал ему имя? Что ж, невелика беда, этим займусь я сам. Назовем его - Тоби. И поспешим к нему. Вперед, читатель!
 
16. “Полцарства за отличную отметку!”
 
В Школе чародейства шел экзамен...
Директриса Школы колдунья Касторка - хромоногая и горбатая - со всей возможной в ее незавидном телесном состоянии важностью ходила по классу, смотрела на своих учеников, приглядывалась: кто из них списывает, кто самостоятельно работает, а кто и вовсе забыл об уроке и мечтательно смотрит в окно на певчих птичек.
 Принц Тоби смотрел в окно на птичек. Ему было неинтересно писать экзаменационную работу на тему о том, как обыкновенного стрекотулю-кузнечика превратить в злобного великана Марципана.
Когда-то колдунья Касторка сделала это - превратила безобидного кузнечика в злобного великана Марципана, хозяина молочной реки и кисельных берегов, и всю жизнь очень собой гордилась. Мало того, она и от учеников Школы чародейства требовала на экзаменах этого уменья - превращать кузнечиков в злобных Марципанов, одноглазых великанов с могучими кулаками.
Свое требование колдунья Касторка объясняла так: “Если у каждого из вас, мои ученики, будет свой великан Марципан - хозяин молочной реки и кисельных берегов, то вы сможете получать молоко и кисель бесплатно. Представляете, какая это экономия для ваших родителей! А кроме того, молоко и кисель очень полезны для здоровья! Посмотрите на меня, - говорила хромоногая и горбатая колдунья, которая никогда не гляделась в зеркало и не представляла, насколько она ужасно выглядит. - Я в цвету, как юная принцесса, самая-самая прекрасная в мире! А почему? Потому что мой Марципан приносит мне по утрам молоко и кисель - на завтрак! И вы, мои ученики, тоже вполне можете дожить до преклонных лет и выглядеть юными и красивыми, если научитесь превращать кузнечика в великана Марципана, который будет по утрам приносить вам в постельку свежее молоко и сладкий кисель.”
Принц Тоби не любил молоко. И не любил кисель. А еще пуще этого не любил злобного великана Марципана. Вот ведь не повезло бедолаге! Мог бы оставаться себе обыкновенным кузнечиком и радовать детишек своими забавными прыжками. А превратился в настоящее пугало для жителей окрестных царств и королевств. Поэтому на экзамене принц Тоби не следовал указаниям колдуньи Касторки, а делал все наоборот: превращал злобного Марципана в стрекотулю-кузнечика.
Конечно, каждому интересно: как злобного великана превратить в простого кузнечика? Секретов не держим! Заглянем в тетрадь принца, и все станет ясно. Для того, чтобы  великана Марципана превратить в кузнечика, надо щелкнуть его по носу и прочитать волшебную скороговорку, такую: “Аро-маро, раз и двас, чудо будет вам сейчас”. Так написал принц Тоби в своей тетради. Этой скороговорке, добавим мы, он выучился у Отшельника-дровосека, доброго волшебника, когда брал у него дополнительные уроки по чародейству. Принц Тоби не хотел быть злым колдуном. Он хотел быть добым волшебником, как Отшельник-дровосек. Поэтому, написав свое сочинение, он болтал ногами под партой, смотрел в окно на певчих птичек и мило радовался жизни.
Принц Тоби и не подозревал, что его отец, царь Тобиан, наблюдал за ним через замочную скважину из школьного коридора. Как все отцы, царь Тобиан очень переживал за сына, сдающего экзамен, и желал ему отличной оценки. Он тихо ликовал, видя, что сынуля-дорогуля быстро справился с экзаменационной работой, и вот - болтает ногами, любуется птичками и ждет, когда колдунья Касторка возьмет на проверку его тетрадь. Царь Тобиан готов был смотреть в замочную скважину до самого звонка на переменку, но его толкнул в бок король Барбарис и сказал:
- Дай и мне посмотреть на моего первенца.
- На твоего сына нечего смотреть, - усмехнулся царь Тобиан. - Он ученик нерадивый, еле-еле справляется с заданием.
И действительно, сын короля Барбариса был настоящим оболтусом. Он писал очень медленно, то и дело заглядывал в шпаргалку, боясь ошибиться.
Увидел это король Барбарис в замочную скважину и обиделся. Но не на сыночка своего, а на царя Тобиана. Потому что испугался: а вдруг царь Тобиан наябедничает колдунье Касторке, что его сын списывал на экзамене. И как закричит:
- Из моего Барбариски выйдет настоящий колдун! Злой и хитрый! А из твоего никогда!
- Ну да? - возмутился царь Тобиан.
- Да-да! Твой  часто пропускал уроки. Убегал в лес к Отшельнику-дровосеку. И вместо контрольных делал глупости.
- Какие? - опешил царь Тобиан. Как многие отцы, он узнавал последним о проделках сына.
- Вместо того, чтобы превращать нищих в соляные столбы, он соляные столбы превращал в нищих! И это не все! Каждому нищему давал лотерейный билет - вы-и-грыш-ный! И нищие становились миллионерами! Это хорошо?
- Ой! - сказал царь Тобиан и схватился за сердце. Хотя он был царь, но денег у него не было. А с пустой казной царь - тот же нищий. Нет, чтобы принц Тоби дал ему выигрышный лотерейный билет - отдавал их нищим! От этого царю Тобиану стало совсем дурно. А королю Барбарису только того и надо. Он давно зарился на царство Тобиана. И вот сейчас, случись с царем Тобианом обморок, он раз-раз и, пока тот без сознания, захватит все его царство. Но Тобиан справился с недомоганием, устоял на ногах и, более того, нервно забегал по коридору.
Это королю Барбарису было не по душе. И он решил доканать царя Тобиана. Каким образом? Ехидными замечаниями!
    - А вот увидишь, царь Тобиан, твой сын не сдаст экзамен! А мой сдаст! Твой сын, царь Тобиан, против злых чар! А мой “за”. Не иметь тебе при своем дворе злого колдуна! А у меня будет! И еще... мой сын превратит обыкновенного кузнечика в злобного великана Марципана, и тот каждое утро будет приносить нам молоко и кисель. Молоко и кисель! Каждое утро!
    Царь Тобиан любил молоко. И любил кисель. И кроме того, любил сына. И очень хотел, чтобы он сдал экзамен успешно. Но царя Тобиана взяло сомнение: “А вдруг не сдаст”? Как подумал об этом царь Тобиан, закрутило его изнутри, завертело почти до потери сознания, но без попутного обморока. И начал он автоматически  нашептывать, бессознательно подражая другим расточительным монархам: “Полцарства за отличную отметку!” А король Барбарис услышал это и ну трубить на всю Школу чародейства: “Царь Тобиан отдает полцарства за отличную оценку!”
Набежали тут со всех сторон разные вельможи, чьи дети тоже держали экзамен, и давай заключать пари: сдаст принц Тоби на отлично или не сдаст.
А царь Тобиан потеет от страха, мучается, не знает как быть теперь. Вот ему король Барбарис и подсказал:
- А если сын не сдаст экзамен? Если не сдаст! Что тогда? Полцарства не отдашь, а позора не оберешься. И это не простой позор! Это позор царский! За такой позор надо выгнать сына из дома, пусть сам станет нищим и побирается.
- И выгоню! И выгоню! - не удержался от царского слова царь Тобиан и прикусил язык. Царское слово - не воробей. Вылетело - не поймаешь! Придется слово сдержать, как бы жалко сына ни было. Чуть не заплакал царь Тобиан, стал как заклятье твердить: “Полцарства за отличную отметку! Полцарства за отличную отметку! Полцарства...”
А в это время хромоногая и горбатая колдунья Касторка заглянула в тетрадь принца Тоби, да как затрясется от негодования:
- Наглец! Все сделал наоборот! Превратил великана Марципана в кузнечика! Этому ли тебя учили? Вон из класса, хулиган!
И принц Тоби вышел из класса, улыбнулся отцу и всем прочим царям и вельможам. Сказал:
- Благополучно провалился.
- Как? - всплеснул руками царь Тобиан. Залился слезами. Не хотелось ему выгонять сына из дома. “Полцарства за отличную отметку!” - вновь зашептал он  - безостановочно.
Тут выскочила из класса взъерошенная от ярости колдунья Касторка. Потрясает тетрадью принца Тоби, наступает на царя Тобиана.
- Что за сын у тебя? В кого он такой уродился? Что он себе позволяет? Этому ли его учили? Где это видано, чтобы в моей Школе чародейства ученик дошел до такого вольнодумства? Великана Марципана он превращает в кузнечика! Ставлю ему самую плохую отметку на свете!
А царь Тобиан уже ничего не соображал от позора и машинально нашептывал:
- Полцарства за отличную отметку! Полцарства за...
Услышала это колдунья Касторка, сразу подобрела. Цап Тобиана за пуговицу:
- А не обманешь? Отдашь полцарства?
- Честное царское!
- Царскому слову верить можно! - заискрилась от счастья горбунья, - Сообразим твоему принцулику Тобинулику переэкзаменовочку, поставим ему отличную отметочку. И - полцарства у меня в кармане. Вот заживу! Найду себе принца, выйду на старости лет замуж. И наконец-то поцарствую! Ой, хорошо! А что до твоего сына, царь Тобиан, то он ничего, способный. Я бы даже сказала, талантливый юноша. И при этом проказник - живая душа. Подумаешь, превратил Марципана в кузнечика. С кем не бывает? Грехи молодости!
- Да-да! - согласился царь Тобиан под насмешливый пересвист короля Барбариса и разных вельмож. - Живая душа -  проказник.
Он погладил сына по головке. Сказал ему:
- Готовься, родной, к переэкзаменовке. Отличная отметка тебе обеспечена. Но прошу запомнить, как дорого обошлась мне эта отметка!
А сыночек его, принц Тоби, мягко улыбнулся отцу, показал “длинный нос” колдунье Касторке, и говорит:
- Не нужна мне отличная отметка! Не хочу быть злым колдуном! Хочу быть добрым волшебником!
- Как так? - взбесилась колдунья Касторка: от нее уплывало пол обещанного царства. Как это быть добрым волшебником? Тебя же никто бояться не станет!
- Не хочу, чтобы меня боялись! Хочу, чтобы меня любили!
- Так не бывает!
- А мы вот поживем и увидим, бывает или не бывает, - сказал принц Тоби.
- Где ты собираешься жить, чтобы все это увидеть? - спросил его царь Тобиан.
- Жить я собираюсь везде, где есть любовь и доброта. Но сначала пойду к Отшельнику-дровосеку, расскажу ему, как успешно сдал экзамен.
- Ты не сдал экзамен! - вскричали в один голос царь Тобиан, король Барбарис и все вельможи.
- Вы не правы, - ответил им всем прнинц Тоби. - Если я не сдал экзамен здесь, в Школе чародейства, то, надо думать, сдал его там, у Отшельника-дровосека. Отныне я - добрый волшебник, свободный принц.
- Добрый волшебник? - упала в обморок колдунья Касторка.
- Свободный принц? - ужаснулся царь Тобиан, потерял сознание.
- Добрый волшебник? Свободный принц? - схватились за головы все вельможи, попадали бездыхаными на пол.
Только король Барбарис выдержал это испытание, устоял на ногах. И тут же со всех ног помчался в царство Тобиана, и пока тот был без сознания, захватил его трон. А потом бросился во владения всех вельмож, что попадали бездыханными на пол в Школе чародейства, и присвоил себе их владения. Затем он вернулся в Школу чародейства и, перешагнув через обморочную колдунью Касторку, вошел в ее кабинет и отпечатал на ее пишущей машинке приказ о назначении своего сына директором этого учебного заведения... 
От автора: А принц Тоби, не ведая о коварных проделках короля Барбариса,   шел себе, насвистывая веселую песенку, по извилистой тропинке, ему лишь известной, им и протоптанной некогда. Шел себе лесом. К избушке Отшельника-дровосека, своего учителя, доброго волшебника. Он шел и не знал, что с другой стороны леса приближается к избушке дровосека принцесса Белла. Со своими спутниками. Кто из них раньше придет к  Отшельнику-дровосеку, а? Кинем на пальцах, дорогой читатель! Что вышло у тебя? Принцесса? И у меня - принцесса! Так и быть. Пусть она придет первой.