Михаил Талесников
 
 
 
РОССИЯ
            (акростих)
 
Рязанские задумчивые клёны,
О, вашу грусть вовек мне не забыть...
Судьба, ко мне ты все же благосклонна,
Смогла решить - мне быть и только быть,
И благодарный возрожденья чуду,
Я клёнов грусти все же не забуду...
       
1974
USA  
***

ОТКРОВЕНИЕ

Стихи - откровение,
И микрофон,
И сцена, и чтение
Их - это фон
Случайный для тени
Бессонной души,
Рожденной сплетением
Стонов в тиши.

Стихи - это нежность.
И жёсткость - стихи:
В чреде неизбежность
Как в смене стихий.
Стихи - это грани
Отточенных слов:
И жалят, и ранят.
Стихи - это кровь.

Стихи - это вескость
Безудержность, честь.
В стихах есть и резкость, 
И сдержанность есть.
Стихи - это игры
Ва-банк - не в лото.
Стихи - это тигры.
Ручные, притом.

Стихи - это ритм
Размер и мотив.
Я их алгоритм
Во плоть воплотил.
Стихи - это песни,
Восторги и грусть,
Стихи - это вести
Из племени Русь.

Стихи - это грозы,
Метафоров джин,
Соперники прозы,
В них ярость пружин.
Стихи - это плаха,
Рассвет голубой,
Надежды и страхи,
Смирение, боль.

Стихи - это бездна,
Скопление звёзд,
Еще не известный
Бумаге хаос,
Но в душу проникли - 
И жадно пишу,
Поскольку без них
Не живу, не дышу.

Стихи есть горение,
Мысли поток,
И стихотворение
Суть и итог
Бессонниц, рассветов,
Цветов среди трав,
Признаний, обетов,
И горьких утрат.

Стихи - это разум,
И заумь - стихи.
До времени фазы
Их токов тихи.
И я как победу
Добывший в бою,
Их сущность и кредо - 
Лиричность - пою!

2000
USA

***

СЕМЬДЕСЯТ СЕМЬ *

Если я когда-нибудь
Зарифмую строчки,
В них не жизни вскрою суть - 
Ее оболочки.

Где сегодня темы те,
Пища вдохновению
Если пусто в животе
Как-то не до пения.

Маркс и Энгельс, торопясь
Вколотить в нас знания
Диамата, дали связь
Быта и сознания.

Власти гневны и глухи,
Хрустим в их объятиях
Мысли выложишь в стихи - 
Решеткою платят.

Зря поднимите вы шум
Из КГБ черти.
То что кровью запишу
Не стереть и смерти.

Декабрь,
1952

Автор провел в Одесской тюрьме 77 суток
за это стихотворение.
Арестован был 13 января 1953 г.,
в день сообщения о "кремлевских врачах". *

***

M. T.
(автор, акростих) 

Мне словом нужно непременно
Излить порой избыток чувств
Хотя б в стихах несовершенных,
А оды петь я тоже тщусь - 
И плавит карандаш рука,
Литая жжет блокнот строка.

Тоска меня разит упорно.
Атаки цель обычна - грудь.
Лавиной давит мыслей черных,
Есть боль - и боль идет в игру.
Судилище вершит, прицельно
Нащупывает, чтоб казнить.
И все ж, глумливая, бесценна:
Кольнула, строк прядется нить...
О, и надменна и дерзка,
Вино, кровь творчества - тоска.

*** 

АКРОСТИХ

Акростихи - ума забава.
Капризы кисти и холста.
Рисунок, свод законов, правил,
Отточенность и простота.
Союз метафор, рифм лукавых
Тропинка букв и край листа.
Из вдохновения стихий
Хочу - леплю акростихи! 

***

АМЕРИКА
(акростих)

А как ее хотелось бы воспеть
Мне добрыми и светлыми стихами...
Есть, помню, мысль - "чернеет баса медь...",
Решусь ли сердцем в пику ей звенеть,
И к слову слово класть, как к камню камень?
Крута задача, но всегда в союзе
Акростихи мои с моею музой.

1976,
USА

*** 
  
ТОСКА ПО РОССИИ
 
Тоска по России
Особого свойства.
Она без усилий
Чинит беспокойство,
В котором любовь
И надежда и вера
Сильны как прибой,
И как небо безмерны.
 
Тоска по России
Особого вида.
И слышать - спасибо,
И видеть-не видя
Ее ежечасно
Далёкую рядом -
И мука и счастье,
И горе и радость.
 
Тоска по России
Особого рода.
О, легче осилить
Любому народу
Свою, над границей
Любой пролетая,
Что б с родиной слиться,
В ней мать обретая.
 
Тоска по России
Ни с чем не сравнима.
Пусти ливни косые
В стране неродимой
Такие,  и  злаки,
И дали, и сини -
Всё знаки, все знаки
Тоски по России...
 
Уж снег на висках
На моих, а не иней...
Ну что же, пускай -
Взгляд не вечно же синий.
Но жизни с одной
Не управиться силой -
Как холод, как зной
Тоской по России.
 
Не в силах ничьих
Cделать жизнь нашу вечной -
Она как ручьи
По весне быстрoтечна...
Сражаясь с собой,
Нам вовек не осилить
В себе эту боль -
Тоску по России.
 
Тоска по России
Особого свойства,
Она без усилий
Чинит беспокойство,
В котором Любовь,
И Надежда, и Вера,
Сильны как прибой,
И как небо безмерны!
 
USA
 
***
 
  АКАЦИИ ЗАПАХИ
 
Акации запахи терпки
Глубины небес ясны.
Какою измерить меркой
На город наплыв весны?
 
На город, лежащий в дреме
У порта, где корабли
Собрались из незнакомых,
Несбыточных стран земли.
 
В который лучи рассвета
Безудержно пролились
На самые камни эти,
Что мы целовать клялись.
 
Травинки клочок зелёный
Меж ними, он рвется ввысь.
Ты к нам не всегда благосклонна.
Ты вечно прекрасна, жизнь!
 
***
   
              ВЕХИ    
 
Тех, кто ходят иными вехами
Ты судьбой своей не вяжи.
Мы сюда умирать  приехали,
А мне  чудилось раньше  -  жить.
 
Пренебрег звезды моей знаками.
Не к искусствам,  к рулю прильнул,
Что вертел и дорог изнанками -
Вот его я и довернул...
 
От рубиновых в отдалении,
Барски, как и не снилось мне,
Пребывая в труде и лени я
Существую-живу в стране,
 
Где такое же небо синее,
И такие же соль и хлеб.
Только нищим стал без России я,
Без нее стал и нем и слеп.
 
Лжем себе - мол, из сердца вынули
Грусть-тоску по родной стране.
Вот и сроки давно все минули -
Все, далёкая, снится мне.
 
Мне бы в ней, погруженной в горести,
Полнить словом призывным стих -
Не о веке вражды и корысти
Строчки розовые плести.
 
Мне бы в ней - за иную, новую,
Духом, мозгом, костьми бы лечь,
Не суетностью бестолковою
Лет остатки бесцельно жечь.
 
Переменчивая, капризная,
Хоть и мудрой порой кажись,
Ты, чью суть только нынче вызнал я,
Ты меня обманула, жизнь.
 
1978
USA
 
***
 
СТИХИ О БОГАТСТВЕ ЗАПАХОВ
 
Путешествуя по Запада
Городам Европы-феи,
Доверяйте виду, запахам
Магазинов и кофеен.
 
Их обилие - бескрайнее,
Их сюрпризы диковины.
Всех щедрот земли собрание
И бесстыдно, и невинно.
 
Как в Испанию прибудете,
Загляните непременно
В солнцем выгретые бутики -
Их соблазны незабвенны.
 
Утопайте в рисе берега
Португалии горячей.
Не тянуло бы в Америку,
Здесь остался, не иначе.
 
И под небом вечно ласковым
Мысли вкладывая в строки,
О России пел - прекрасной,
Невозвратной и далёкой...
 
Ах, в душе моей заверченной
Мира ширью необъятной
Чувств поток бурлит, отмеченный
Силой мне едва понятной.
 
Ах, в мозгу моем, помешанном
Встречей с жизнью непривычной,
Зависть белая замешана
Силой этой необычной.
 
Потому и сердце полнится,
Очарованное новью,
Разума, души невольницами -
Ненавистью и любовью.
 
Путешествуя по Запада
Городам как синь красивым,
Я дивлюсь богатству запахов,
И мне больно за Россию...
 
1975
Испания,
Португалия
 
***
      
            ГАРМОНИЯ
 
Я к музыке причастен с детства,
К ее гармонии ключи
Я вместе с генами в наследство
Серебреные получил.
 
Еще не различая четко
То синь небес ли, глаз ли синь,
Душой, как сот живой решеткой,
Мед звуков пил от  до до си.
 
И очарованный сплетеньем
Их в звонкий и прозрачный строй,
Жил погруженный весь в смятенье,
Или восторженность порой.
 
О  век двадцатый, что привычно
Любить и гневно нам корить -
Сумею ли ключом скрипичным
В тебе гармонию открыть?
 
О век, и добрый и суровый,
Учивший и могилы рыть -
Сумею ли в тебе басовым
Я дисгармонию закрыть?
 
Я к музыке причастен с детства,
Творить она зовет - не млеть.
В гармонии таится средство
Ее достигнуть на земле.

***

НАША  РУСЬ
 
Я проезжал однажды Брайтон
Над ним тогда кружил рассвет.
Его Одесcы младшим братом
Назвал земляк - он был поэт.
Мне, видимый в остатках ночи,
Он был все менее чужим.
Идет рассвет - он день пророчит,
Шагает век - он учит жить.
 
Во все века могли поэты,
Забаву искренне любя,
Писать шутливо и Про Это,
Что Фрейд постиг, назвал, тебя
Развлечь стремясь, читатель строгий.
Их перья, что острее бритв,
Легко касались темы - ноги,
Грудь, бёдра, ход любовных битв.
 
Во все века могли поэты,
Со звонкой одой наряду,
Слагать лукавые сонеты,
Мамашам строгим на беду,
Их дочерям невинным, юным.
И слово и мысль, не таясь,
И чувственности рвали струны,
И тел и душ вскрывали связь.
 
Я тем подобных не касался.
В стране, где вырос, грусть я пел.
Не зря - вот вдруг и оказался
В другой, в чужих людей толпе.
Здесь в мир пути для всех открыты -
Удача б к разуму была.
Мои стихи пока зарыты
В глубоких ящиках стола.
 
Я в свет их вывести однажды
Решился, вдруг попутал бес -
В них заглянуть не вздумал даже
Андрей Седых из "НРС".
Глубоко личные - заметил
Резонно критик Петр Вайль
В своем любезном мне ответе -
Я три послал их или два -
 
К тому же публикуем только
Мы старых авторов своих.
Где вы, друзья, Борис и Колька -
Был повод выпить на троих...
Их немодерными назвала
Из "НА" Мария Шнеерсон -
Стих это бунт, призыв к авралу,
Крут должен быть он и весом.
 
Пускай без знаков препинанья,
Но выгрет выдумки лучом,
И образ,  не повествованье,
И чтобы век в нем бил ключом.
Я вник -  пиши, чтоб не скучали,
Читая. Знай, поэт, что сметь:
За горло личное,  по-Вайлю,
Учись общественное петь.
 
Труби как там, я стране далёкой,
Сплоченной из республик-зон,
Что стих питают века соки,
Как зрело мыслит Шнеерсон.
Забудь с Россией боль-разлуку,
В наш век иной звени струной.
Такая, понимаешь, штука,
Читатель, вышла тут со мной,
 
Где в мир пути для всех открыты -
Удача б  к разуму была.
Мои стихи пока зарыты
В глубоких ящиках стола.
Но век, он век и мой, шагаю
И с ним тружусь я в унисон.
Он мне в глаза глядел наганом,
Стрелял в затылок и висок.
 
Казнил моих сестёр и братьев,
Жёг землю, всхоженную мной,
Которую я кровью, кстати,
Поил, заверченный войной.
Он насыщает смертью космос,
Солдат в чужие страны шлет,
Он красные знамёна-оспу
В запас для новых шьет и шьет.
 
Им беспредельно мозг наш развит,
Его он тщится и растлить.
Грешно его, читатель, разве,
И ненавидеть и любить?
Он раскидал людей по свету -
Двадцатый, просвещенный век,
В котором мозг вселенной, светоч,
Стал обесценен человек.
 
Но находясь за океаном
В мне непривычной стороне,
Всегда я помню ту, что раны
Своим лечила пеплом мне.
Я благодарен этой, новой,
За соль и воду, кров и хлеб,
Но старую пою с любовью,
Хоть был в ней, сирой, нем и слеп.
 
И землю ту, что петь и славить
Мне дар подарен Богом был,
Однажды навсегда оставить
Пришлось, и это не забыть.
И если я подвержен грусти,
Ее вскрываю суть и соль,
То Бог мне этот грех отпустит,
Хоть малость стишит злую боль
 
И кровь, которою пропитан
И смысл и ритм, и строчек лад.
Мои стихи пока зарыты
В глубоких ящиках стола.
Они не просятся наружу
И не умеют и развлечь.
Пусть их сечёт забвенья стужа -
Об этом ли сегодня речь?!
 
Я одессит, читатель строгий,
Прости мне этот острый ход -
Во все века мол, бедра, ноги...
Умён, ты понял наперёд,
Что этой, что забавит души
Порой, я темы не коснусь.
Иная  вечно жжёт и сушит,
И тема эта - наша Русь!
 
1978
USA  
 
***
 
"Дружба, дар дружбы, это талант, данный не всем".
 Лариса Гатова, "Этюды о дружбе".
 
                CОБАКИ
 
Недугов на планете и не счесть.
Но горше нет, острее нет недуга
Из раннее известных, и что есть
Сегодня, как недуг тоска по другу.
 
Подослана насмешливой судьбой,
И исподволь, не вызвать бы испуга,
В меня вошла навеки эта боль,
В меня вошел недуг тоска по другу...
 
Пускай ты целиком отдался весь
Труду ли, творчеству, любви к подруге,
Все нипочем ему, всегда он здесь,
В душе твоей, недуг тоска по другу.
 
Есть у меня товарищ, Рекс, навек
Он предан мне, породы он известной,
Но только пёс он, а не человек,
И друг он молчаливый, бессловесный.
 
Луне все также в небе плыть и плыть,
Земных существ бесстрастно жизнь итожа...
Мой пёс умеет лишь по-волчьи выть,
Как чует боль, что грудь мою тревожит.
 
И знаю я,  мне встретится беда -
В тяжелое, жестокое мгновенье,
Он жизнь свою стремительно отдаст
За взгляд один мой, ищущий спасенья.
 
Вот так и я - когда б она к друзьям
Вдруг заявилась, не искал бы брода.
Что вой, мой пёс? Унять им боль нельзя.
Нам, людям бы, дружок, твои невзгоды.
 
Мы с ним прижились вместе в стороне,
Где солнце в полдень - фары в полночь светят.
И зябко на душе, и дождь в окне,
И некому прочесть стихи вот эти.
 
У россиян из грусти выход - пить.
Пьют все - кто учит, лечит, рубит уголь.
В вине мы можем горе утопить.
В вине не утопить тоски по другу.
 
Я помню бой, удар горячий в грудь,
Уже из снега саван шьёт мне вьюга,
Уже и мрак, уже и не вздохнуть,
Но в том бою мы были вместе с другом.
 
Как мужества таилось много в нем -
В нем росту только было маловато...
На самолётной лыже, под огнем,
Он дотащил меня до медсанбата.
 
А сам вернулся в бой - тяжелый бой,
Где наших сжали, охвативши туго,
Где и погиб, прикрыв опять собой
Кого-то потому, что мог быть другом.
 
А я живу, а я стихи пишу,
Верчусь по жизни замкнутому кругу,
Как кукла заводная, клоун, шут,
Затем, что нет со мною рядом друга.
 
Надменной и насмешливой судьбой
Ты обречен на тленье - не горение,
И будешь тлеть, и вот он, пред тобой -
Этап бездружьей жизни этой, тления...
 
Так в ход судьбы вникая, в эпилог,
Всю жизнь вспоминая почему-то,
Летит к земле в последний раз пилот,
Запутавшийся в стропах парашюта.
 
О как мудры законы бытия,
Движения материи извечной.
По ним живу и им подвластен я,
Но время - я надеюсь - быстротечно.
 
Моя душа, когда-нибудь она
Умчится в неба дали за фрамугу
Чуть ветром приоткрытого окна...
Жаль, ей сказать  - прощай - не будет друга.
 
Но к поселившейся среди планет,
К ней донесется как привет и помощь
Моей овчарки волчий вой по мне
С земли в луной засвеченную полночь.
 
1986
USA
 
***
 
"Рекса больше нет, Рекса больше нет..." -
крики сквозь рыдания, услышанные мной
однажды у дверей моей квартиры.
 
         СТИХИ О ЛЮБВИ
 
Все в мире движется любовью.
И чист и щедр ее родник.
Какая той сильней, что кровью
Роднит воистину родных?
 
Отмечена особой силой,
Как разных полюсов магнит,
Быть может юности, что милых
Сердца упорно единит?
 
А может матери к ребёнку,
В котором кровь ее течет,
Заявленная ею громко,
Когда любви возник отсчет?
 
Или жены - безмерной - к мужу,
Его - безудержной -  к жене,
Чуть охлажденной быта стужей,
Возросшей может быть вдвойне?
 
Все в мире движется любовью...
Но есть меж ними лишь одна,
Что Богом видимо особо
Таинственно освящена.
 
Годов заботами загружен,
В родной семье однажды сам
Я вдруг случайно обнаружил
Ее в глазах овчарки-пса.
 
Плыла рассвета в окнах завязь...
В дом на рассвете принесен,
Щенок лучил ее глазами
И так, что был я потрясен.
 
И целый век свой - куцый, краткий,
Он эту отдавал любовь
Кому был предан без остатка,
Кто был и с ним самим собой,
 
Кто и его любил любовью
Подобной, пусть была она
И сдержаннее, и суровей,
И Богом не освящена.
 
 
Все времени подвластно кругу.
В тысячелетьях скрылся век,
Когда охотники друг-другу
Открылись - Волк и Человек.
 
Семья вершит свой век, заучен
Давно событий ход и цвет.
Он труден ли, благополучен,
Вершит, но Рекса больше нет.
 
1986,
USA
 
***
НА МАССИВЕ

Прекрасна жизнь - и южной, звездной ночи
Идет на смену солнечный рассвет
Платанов тени гуще и короче,
И сини полон тон небес и цвет.

Прекрасна жизнь - и радостным потоком
Вершит живой круговорот вода,
Цветы и злаки наливает соком,
И рыбой полнит щедро невода.

Прекрасна жизнь - и море вечно катит
Волну, упруго бьющую в Массив.
Прекрасна... И ее грешно истратить
Во зло - уйдет, у нас и не спросив.
 
1933
Одесса
 ***