Ефим Друц  
                      Рукою Бога
                                                         ( из книги "Рукою Бога", Москва, 1998)


    Факельщик
 
 Я - факельщик, бегущий среди ночи!
Чем дольше путь - тем холоднее свет.
Я - факельщик... Дома вокруг хохочут,
И лезут вверх, неудержимо, вверх...
 
Я - факельщик, который обитает
Среди гигантских каменных пещер,
Безумием и хаосом питаясь
Не понимая сумрака вещей...
 
Я - факельщик, по-своему счастливый,
Жонглирую огнем, тревожу ночь.
Свершаю труд нелегкий, кропотливый...
Кто из людей сумеет мне помочь?
                   

    Молитва
           
  памяти Булата Окуждавы

Словно костер, горю я дотла,
Слезы свои осушу.
Боже, небесный, дай мне тепла,
Разве я много прошу?
Боже, небесный, вокруг карнавал,
Маски, не видно людей.
Жизнь - беспощадна, и все же права
Правдой жестокой своей.
Боже, яви свой немеркнущий лик,
  Я ведь тобою дышу!
Маму мою возврати, хоть на миг,
Разве я много прошу?
 
Боже, не осуждай гордеца,
Слово дай молвить, спешу.
Боже, верни из могилы отца,
 Разве я много прошу?
 
Боже , не дай мне сбиться с пути,
Тайны свои приоткрой.
Боже, любимую просвети,
Чтобы постигла добро.
 
Боже, распахнута к миру душа,
Кровью своею пишу.
Боже, спаси этот маленький шар,
Разве я много прошу?
                   1 октября 1997 г. Москва

 
     Зверь
 
 Мать моя! Одной тебе я верил,
Остальным ни в чем не доверял.
Не хотел я жить на свете зверем,
Заповеди Бога повторял.
 
А вокруг людские джунгли были.
Где считали: "Каждому - свое!",
Где глумились, врали, жрали, били
Люди, что похожи на зверье.
"Кровь - за кровь", или "око за око!",
Вот что вознеслось на пьедестал.
Стал я и седым, и одиноким.
Заблудился в джунглях - зверем стал!
 
Мать моя! Молись за мою душу,
Скоро пред Богом представать,
Высший приговор себе заслушать,
 А потом - навеки остывать.
 
Потому  в рассветный час туманный,
Вижу я, как сквозь огонь и дым,
Возникает мальчик странный.

Тот, что ждал явления звезды.
 
Тот, что пел, и в небе плыл, как птица,
Тот, что верил, но в конце устал,
Тот, что Богу не хотел молиться,
и, как все, обычным зверем стал!
                    22 мая 1998 г
.   

 А душа моя болит и плачет.
На плечах тяжелый груз лежит.
Знаю я, что ничего не значит
То, что не тебе принадлежит.
 
Боль моя затягивает в омут,
И сопротивляться нету сил.
Если Бог принадлежит другому,
Значит, я его в себе убил.
                24 мая 1998 г.

                    

     

Бог-отец, сбереги от распятья,
Дай уйти к небесам молчаливым!
Я поверю, что все люди - братья,
И наверное, стану счастливым?
 
Бог-отец, сохрани мою душу,
Дай напиться земным торжеством,
Пенье звезд на рассвете послушать,
Насладиться стихов колдовством.
 
Кто страдает - не будет игривым,
Кто велик - сбережет свою честь!
Бог-отец, расскажи, чем мы живы,
Что в нас вечно, что будет, что есть?
 
 
 
 
Огонь не знает назначенья
Сердца людские согревать.
Душа пронизана Реченьем -
Романсы хочет создавать.
 
Вода не ведает о жажде.
Полет естественен, когда
Он завершается однажды
Последним взмахом, навсегда!
 
Но мир живет, собой волнуя,
И лишь себе принадлежа,
А смысл искусства формирует
Поход по лезвию ножа...
                    Москва
                   18 февраля 1981 г. - 7 мая 1998г.,

 
 
 
Отказавшись от любых желаний,
Душу свою вверивши тоске,
Я плыву, как лодка в океане,
И - неуправляемый никем.
 
Словно ветер, счастлив и свободен,
Никому не должен ни гроша,
Я звучу! Я соткан из мелодий,
Песенная плачется душа!
 
В череде любовного дурмана,
Напоенный сказками до дна,
Вижу я безбрежность океана
И звезду, что в руки мне дана!
                   22 мая 1998 г.
       

    Эстетика страсти

 

Вступаю в игру, заранее зная - финал неизбежен,
Как все, что кончается смертью!
Живое обязано подчиниться слепому закону инстинкта,
Но я вспоминаю: а может было иначе?
Не смертью закончился смысл неуемной затеи, а жизнью,
И не другою, а нашей!..
Мы пляшем под пение диких фанфар, играющих танец

чудовищной страсти -
Во власти того, кто неведом, но следует следом, и нами опознан не будет,
Мы - люди, которым досталось копировать то, что в природе
Угодно всему и само по себе прорастает...
 
Вступая в игру, я уверен лишь в том, что мое изверженье
Закончит борение страха и смысла...
Во мраке ползут, надвигаясь, туманные истины цели,
Но нет у тьмы окончанья, пока не восходит надежда
Своей одинокой бедою.
Под яркой звенящей звездою распятые наши инстинкты
Тускнеют, как тени к рассвету, исполнив законы завета...
 
Когда я вступаю в игру, я надеюсь на то, что рождается отзвук,
Как дальнего грома раскаты.
Я помню, что я виноват в неистовом зове столетий.
Пытаясь сломать эту клеть, я в западню попадаю.
Страдаю, но выхода нету!
Есть - лето! Дождливое лето. Взметается облако выли.
Мы - были.
 
Когда я вступаю в игру, я тревожен.
Открыта пещера познанья.
Возможно, не будет исхода в другой, неизведанной жизни,
И то, что назвали любовью, не более тяги, порыва,
Влекущего в тайные дали, где столько огня и печали,
Что хватит с избытком для многих...
 
Тревожно ли сердце оленя, бегущего в час ожиданья?
Беспечны ли крылья у птицы,  усталой, покорной, уснувшей?
И верят ли в пение волны, когда их покой ожидает?
А буря летит, настигает, и, в глубине зарождаясь,
Влечет к неизвестной дороге, и смысла ее не постигнуть,
Познанья еще не отведав, предвкушаю победу.
 
Когда я вступаю в игру, я верю, что я не умру,
И не сгорю, и снова увижу зарю.
Я кровью, как пеплом сорю и расхожусь с мирозданьем,
И рушу надежное зданье, воздвигнутое собой, без участья людского.
Ничтожный, бессмысленный повод - желать, не имея познанья,
И все понимать с опозданьем, но все-таки - все постигать.
 
В бесстрастьи - лицо каменеет. Глаза торжествуют, как своды
Неба - в них  столько природы, но мы понимать не умеем!
В огне утопают глазницы, но смысл еще не родился,
И форма еще не открыта для скульптора - господа Бога,
Он явится вскоре и смыслы свои принесет,
Но это останется тайной.
 
Резец прикоснулся к природе и мрамор запел под руками.
В нем кровь не пролитая бродит.
И камень, и тело веками ждут Мастера для вдохновенья.
Ему ли бояться истока...
 
И вдруг наступает мгновенье!
И все исчезает с последними звуками ночи.
А утро приносит иные цвета, и запахи, и  - тревоги.
Но даже впитав в себя знанье финал,
Я все же пойду по дороге с начала до гибельного конца
Для постиженья Творца, его изначальной забавы,
Не ради порока и славы.
Слияние с миром - виной!
Не будет загадки иной, чем та, что страсть породила,
Вложила в гармонию илу и светом своим осветила,
Не зная выше Добра, чем эта слепая игра, в которую снова вступаю,
Пока еще жизнь наступает, и сердце мое искупает
Игру, приближеньем венца, и я - коронованный царь,
Возникший по воле Отца, его повторяю желанья!..
                                   11 апреля 1981 г. - 26 мая 1998 г. Москва