Москва - Соловки за 10 дней. С обязательным возвращением. 
в форме диалога Дмитрия и Тамары (иногда в тексте -  Жучка). 

Дмитрий:

День 1. Канал имени Москвы.

Теплоход Мамин Сибиряк. Двухпалубный, рассчитанный по одним данным на 69 пассажиров, по другим – на 64. Короче, маленький. Тем не менее, несущий в себе каюты со всеми удобствами, в отличие от пары тройки суден (или посудин?) того же класса, никогда не подвергавшихся реконструкции, а потому перемещающих по водной глади до 200 пассажиров, томящихся в 4-местных каютах-«купе», не предполагающих помыва личного состава, а тем более индивидуального отправления естественных нужд. Зато цена билета подкупающе низка. Ну… тут уж – кому что…

Москва провожает своих туристов обычно весело. Так провожают хозяева загостившихся родственников: тоскуя по недоговоренным и не озвученным воспоминаниям и радуясь нечаянно освободившемуся пространству. В Москве вообще людей многовато. Поэтому и расстается она с ними, скорее, радостно, в надежде отдышаться и передохнуть. Впрочем, ясно осознавая при этом недостижимость и иллюзорность всей затеи роздыха как от понаехавших, так и от своих.

Маршрут Москва – Соловки – и (обязательно!) обратно по-своему уникален. Уникален тем, что выйдя из порта семи морей (тьфу - семи холмов и пяти морей) и почуяв ширину разлившейся воды, по Беломоро-Балтийскому каналу из-за его узости проходит очень мало судов, несмотря на вложенные в этот канал усилия и человеческие жизни. ББК получился как кабина Гагарина: летать можно, но повернуться внутри - уже нет, т.к. устройство рассчитано как максимум на Белку. Или Стрелку. Через канал протискиваются лишь двухпалубные малютки и один трехпалубник со специально подрезанными бортами. И то – даже если суда наловчаются проскакивать ББК и достигать на 5 день пути Беломорска, то немногие из них имеют разрешение на разрезание волн Белого моря. Так что турикам приходится поднимать свои задницы и пересаживаться на иные транспортные средства, например, системы «Комета». А «Кометы» не любят морских волнений. Зато Белое море их очень любит… Так что – добраться до Соловецких островов бывает не так-то и просто из-за неблагоприятных бытовых и погодных условий. Оно и понятно: фиг ли там делать немногочисленным желающим поразевать рот? Вот погода и старается охранять эти места в максимально возможной неприкосновенности. Кстати, может и нам ещё не повезет. Соловки-то только завтра. А сегодня – славный город Петрозаводск.

Но… всё по порядку. А порядок такой - и был день первый. На первый день пути не было ничего, кроме узкого канала им. Москвы и берегов, густо обсиженных любителями природы. Нет, берега (надо отдать им должное) выглядят очень даже чистенько и тем самым являют собою яркий контраст с обочинами нашего железнодорожного полотна. Это может быть потому, что вода всегда чище суши и, единожды давши Земле жизнь, продолжает помогать этой самой жизни переваривать продукты её жизнедеятельности? А может и потому, что наши берега – это визитная карточка просторов Родины и их чистоту принято поддерживать усилием воли, дабы не прерывать судоходства из-за непотребного состояния речных трасс… Одним словом – чистые берега. Даже вблизи Москвы. И это радует. Потому что вблизи Москвы вообще-то мало уже что радует.

Остальные фото дня первого - тут.
Фотографий много. Смотреть лучше через "слайд-шоу".

День 2: Калязин - Углич - Мышкин.

А на второй день, как это всегда бывает, соскучившемуся по земной тверди сухопутному существу предстает во всей своей красе город Углич, что на ярославщине. Углич славен малочисленностью населения, часовыми заводами, сырами, лечебной минеральной водой и несправедливым отношением к единственному и последнему потомку Ивана Грозного царевичу Димитрию. Говорят, что завалили его там по указу Бориски Годунова. Однако, думается, что врут. Это у нас как всегда – с три короба, а то и боле. Народ у нас творческий и богатый на фантазию. Так что сочинить может что угодно, особенно из зависти. Поэтому к легендам о невинно убиенном отроке следует относиться с большой долей скепсиса, принимая внимание известную его предрасположенность к падучей, а также и раскидывая мозгами в том смысле, что ну его на фиг – правителя (или наследника) с падучей. А то нам за всю историю других разных не попадалось: и тираны были, на голову повёрнутые, и прочие были – со всякими закидонами вплоть до бытового пьянства, переходящего в национальную гордость и политику… Ну зачем нам эти все Лжедмитрии с падучей? Только творческий и не вполне покойный душою народ может верить в сказки о чудесном избавлении царевича и желать его возвращения на престол, почитая сие безобразие за благо и справедливость. В то время как все эти истории скорее заставляют задуматься о наивной дикости вперемешку с неприкрытым язычеством и богохульством. А вот об угличском народе распространившиеся по всей доступной территории москвичи (это всё от непомерной дороговизны жизни в столице) говорят, что в окрестных деревнях практически не воруют. От этого дачники под Угличем имеют действительно счастливый и отдохнувший за лето вид. И то удивительно, что не воруют, если привыкнуть к обстановке, сложившейся в центральной части России, где обычно уносят всё, вплоть до металлических рукомойников и дырявых носков. Странно, что занимаются выносом чужого имущества не какие-нибудь понаехавшие малоэтнические воры и разбойники, а самые настоящие и коренные русичи. Теперь уже трудно определить, что именно воспитало в жителях деревень центральной России склонность к мародерству, воровству и грабежу – то ли жажда так и не состоявшегося обобществления имущества при социализме, так и не перешедшего в обещанное царство Божие под названием коммунизм? То ли природная жажда справедливости, ярко выраженная в лозунге «всё отнять и поделить»? А может и снова зависть, которая проистекает от угнетенной бедности духа и тела. Ну, дело не в этом, а в том, что под Угличем, видимо, живут какие-то другие русские – степенно-спокойные и так или иначе довольные своей жизнью и Родиной. Иначе непременно воровали бы. А так – нет.

Ещё в Угличе имеется Музей водки.. Первый в России (или СССР?) музей Водки. Да. Именно так – Водки с большой буквы. Потому что этот напиток – наша государственная и народная гордость. А также - достояние и та самая всепримиряющая «живая вода», без которой жизнь российская немыслима в принципе – ни по климатическим, ни по ментально-астральным мотивам. Водка – наша вода, без которой, как известно, нет жизни. На Руси – точно нет. Ведь именно водка делает возможным задушевный разговор с любым встречным. Хотел написать  - «и поперечным»… Но постеснялся штампа. А зря. Потому что сразу вспомнился Лобачевский с его пересекающимися параллельными, то есть – весьма относительными параллельными, но абсолютными «поперечными»… А это о чем говорит? О бескрайних пространствах, на которых всё в конце концов пересекается. А также и о специфическом взгляде на мир, который можно приобрести, будучи либо Лобачевским, либо Менделеевым, сварившим сорокаградусную. Либо – по крайности – тем, кто эту сорокаградусную потребляет. По-другому – ну никак не получается.

Так вот. В Угличе имеется Музей водки. Там собраны, помимо водок, одеколонов, спиртов Рояль и прочего, потребляемого внутрь, всяческие аппараты для изготовления огненных жидкостей. Кроме того, там же на месте, можно и стопочку принять и с собой унести. Население обычно уносит с собой.  Потому что выпить оно желает всегда. А главным препятствием к исполнению этого желания является наличие повода. Потому что питие без повода – это пьянство или того хуже – алкоголизм. А с поводом – это праздник и отдохновение для души. Так уж повелось на Руси. И водочный музей в Угличе является ярким тому подтверждением.

Это Калязин:

Это Углич: (храм того самого Димитрия. На крови, между прочим)

Это Мышкин: (с непременным музеем мыши. Единственным в мире, между прочим)...

Правда похож?
Остальные фото дня второго - здесь.

День 3: Горицы. Кирилло-Белозерский монастырь.

И настал день третий. На берегу селения Горицы раскинулся Горицкий же девичий монастырь. К чему он там раскинулся на всеобщее обозрение? К чему все девичьи монастыри раскидываются на всеобщее обозрение? Видимо, это загадка, тщательно хранимая в умах современных гендерно-озабоченных девиц. Но если подумать, и в самом деле: к чему бы дамскому монастырю раскидываться своим простором на самых обозримых и доступных берегах водохранилищ?

Ну, раз уж он раскинулся, давайте вдадимся. В историю. Кратко. Новодевицкий монастырь в тех местах был основан аж в 1544 году княгиней Ефросиньей, женой младшего сына Ивана III – дедушки Ивана IV, и как все помнят – весьма Грозного. Грозный может быть и никогда бы не пришел в власти, если бы немерянная активность бабы Ефросиньи имела бы хоть какой-нибудь успех. (Вместо законного внука Иоанна она хотела посадить на престол своего собственного сына Вовку; путное это было желание или распутное – об этом история умалчивает.) Тем не менее, княгинюшка до заговоров была востра и обильна. За что в конце концов и была запендюрена на вечное поселение в ей же созданный Горицкий монастырь. Ну, да ладно.

Посетив сия места лет 10 назад, обнаружил я в наличии шесть беспримерно (само)отверженных послушниц того монастыря, употреблявших силы своей души на обустройство огорода для пропитания и разбития цветников… В каких целях – мне не ведомо, но думаю, что исключительно для привлечения тяглой и грубой рабочей силы (в простонародье – мужской), поскольку без таковой невозможно казалось восстановление всей обветшалой прелести загаженного безбожной властью пространства. Да хоть бы и хлебно-овощной ножик, с божьей помощью, было бы кому поточить.

К сему дню скрывающихся от мирской суеты девиц там насчитывается до 40 штук. То есть – на лицо духовный прогресс общества. Без пендюлей. То есть, короче, если в девичьем монастыре прибыло, значит, где-то у нас в миру чего-то безвозвратно убыло. и судя по лицам – совершенно безвозвратно. А жаль.

К слову, или нет, сказать: саму основательницу Ефросинью в конце концов утопили в Шексне (после очередной неудачной активности против существовавшей тогда власти). Вот и Дарья, четвертая жена Ивашки Грозного закончила свои дни в этом же монастыре. И матушка возможно убиенного, единственного не Лжедимитрия, а настоящего Димитрия-отрока (об чем речь шла в углических записках), сослана была сюда же, и скоротала свой бабий век на берегу Шексны. И вот, восторжествовавший было на короткое время Борис Годунов, в конце концов, если б остался жив, обнаружил бы свою законную дочь Ксению в том же самом Горицком монастыре… Да и внук Петра I (сын убиенного царевича Алексея, отображенного на картине Николая Николаича Ге), Петр II, царствовавший не более 3-х лет, но решивший все-таки обжениться, и отдавший концы Господу в день свадьбы в возрасте 14-ти лет… Ах, если б он прожил немного больше… А что такое править в России не более 3-х лет? Да, практически ничего. Некоторые правят 2 раза по 4. И того мало. А некоторые на Московском княжении сидят и вообще немерянно. И все мало, мало, мало. Так вот, если бы Петр II, которого мало кто уже помнит, прожил бы немного дольше, то обнаружил бы свою избранницу Екатерину (в девичестве Долгорукую; ох, уж эти Долгорукие!) все в том же упомянутом выше Воскресенском Горицком девичьем монастыре.

Вот видите, сколько я о бабских монастырях? А некоторые отчаянные головы всё еще готовы клеймить меня гердерным шовинистом, или по крайней мере, сочувствующим таковым. А ведь кроме меня, а также моей супруги в соавторстве, никто бы не написал столько слов (даже в путеводителе) о притулившейся на берегу сиротской бабской обители вдохновения. Хоть там и есть источник святой воды, и я лично из него пивал, но по ощущению скажу – даже он не может компенсировать дефицита драгоценного внимания.

Теперь о внимании. В 70 километрах от Гориц и их монастыря располагается абсолютно противоположный, в том смысле что исключительно мужской монастырь – Кирилло-Белозерский, основанный в 1397 году архимандритом одного из московских монастырей, соответственно - Кириллом.

А Белозерский – потому что располагается недалеко от Белого озера и теперешнего города Белозерска. А конкретно стоит прямо на озере Сиверском. Поэтому там торжествует и вполне приличная погода в отличие от Белого озера и собственно города Белозерска. О! Если б кто побывал в городе Белозерске… Но об этом позже. Потому что мы там, как ни крути, побывали.

Кирилло-Белозерский монастырь являет собою, по сути, крепость. Имеет толстые каменные стены с отверстиями, чтобы через них пулять в сторону врага стрелой или ядром, а также лить смолу на головы неверных. Правда, кажется, обители сией так и не удалось ощутить подъема уровня адреналина в ее защитниках, случающегося от незапланированной осады и вражьего приступа. Короче, случилось так, что эти неприступные стены так и не познали вожделенного экстаза обороны. А значит, что все строилось зря. Зря – в функциональном смысле, но отнюдь не в смысле впечатления, производимого всей мощою построек на современного урбанизированного, не отягощенного суровой средневековой заботой туриста. А в функциональном смысле можно было бы ограничиться и деревянной оградкой. А то и просто надписью, типа, «Монастырь. Пошли все на фиг». И подпись - Кирилл. И было бы вполне достаточно.

В этих стенах отбывал свой срок и сосланный с глаз подальше патриарх Никон (не путать с японским фотоаппаратом, хотя оптика у обоих – дай Бог каждому). Так вот, собственно, если случился повод, стоило бы поговорить или по крайней мере задуматься над вопросом – кто такие раскольники? Или староверы. Или нововеры. Те, которые хранили изначальную традицию аж от княгини Ольги (или кто там еще)? И тогда – они православные? Или же православные – это нынешние посетители храма Христа Спасителя (в кепке, но с тремя перстами наголо)? Или и те, и другие – язычники? И почему наши батюшки ездят на леворульных машинах? Когда надо бы на тех самых японских ездить, у которых руль справа. Тогда были бы полностью православные. А так – название одно. Ну, да ладно.

Так вот, под неприступными стенами Кирилло-Белозерского монастыря тепереча загорает так или иначе православный народ. Этот народ за ненадобностью в монастырь не заходит. Равно как и гнушается бесполезными предупреждениями монастырско-патриаршей власти, внушающей потенциальной пастве, как всегда, запретительную истину: внедряться и купаться на территории, в пределах территории, за территорией, вне территории… запрещено! Утерян авторитет, эх, утерян...

Собственно, Кирилло-Белозерский монастырь ныне – это 3 монаха.(А 9 лет назад, когда я его посещал, был всего 1. А в прошлом году – уже целых два). Публичного объявления нету, но ясный пень – требуются еще. Потому что 9 монахов в непосредственной близости от девичьего монастыря – это капля в море. То есть в озере. Хотя и безобидном Сиверском.

И вот, кстати, о территории – 3 монаха это, конечно, очень мало, хотя они и откормленны на славу. Трапезная питает не только духовников, но и тварей, по существу – котов. Структура и выражение лица оных являет собою образец смирения сытостью, наглостью и неволей - однозначный результат близости к кормчему кормушке, порою неосознанной, но развращающей повсеместно.

Остальные фото можно посмотреть тут.

День 4: Петрозаводск

И настал день четвертый.

Эх, был бы я журналистом… да при нонешних временах… Непременно начал бы свою оптимистичную повесть о славном городе Петрозаводске примерно так: Суровая, но богатая природа края, одаряющая благодарных жителей… Лишь только солнце позолотило верхушки карельских берёз… Старожили не помнят... Впрочем, они действительно уже ничего не помнят, как правило... И далее – вскинулись в небо высотки, возжелав решить жилищную проблему региона под мудрым руководством руководства… Н-да.. Но я не журналист. Поэтому ничего такого мне написать не суждено.

А в Петрозаводске я уже в четвертый раз. Первые два были ещё при советской власти, в восьмидесятых. Третий – 9 лет назад, по дороге на Валаам. Или с него. Или с Кижей? Уже не помню. И вот – раз четвертый. Вообще, Петрозаводск у меня мало ассоциируется с Петром – тем самым любителем городского строительства по северам с уклоном в запад, страшно боявшимся всячески шведов. А в случае Петрозаводска – ещё и финнов. Хотя… чего их, финнов, бояться?.. Бывший, как говорится, наш народ.

Тем не менее, как впрочем и остальные наши города, при Петре и последующих Романовых город созидался, а при советской власти весьма поучительно разрушался. Хотя так называемая пушечно-литейная и тракторная индустрия и советами поощрялась обильно. Разница в том, что в Петрозаводских окрестностях почти что отсутствовало крепостное право. Поэтому и строители и заводские рабочие были при царях из свободного люда. Казне они обходились, конечно же, в копеечку, но… тут уж ничего не поделаешь. Свобода всегда дорого стоит. В том числе и государству. Да… Ну, а при советах… ну, что нового ещё можно сообщить о том, как мы жили при советах? Кажется, уже ничего. Малолеткам пускай рассказывают родители, бабушки с дедами пущай ностальгируют на солнышке (пока оно есть) сами. А мне хотелось бы изъясниться по возможности покороче.

Итак, Петрозаводск.
Для меня это троица – Маркс, Энгельс, Жучка. Ну, Маркс с Энгельсом оказались на месте. А вот Жучка укатила в Москву. Подтвердилось это телефонным способом при разговоре с Борисычем, Магаданцем и собственно Жучкой, отмечавшими в это время теплую встречу в далекой столице. Кстати, именно после этого разговора мне и пришла в голову мысль заняться описанием путешествия. Это, наверное, от недостатка wi-fi, одиночества или зависти. Но подробно анализировать свои никому не интересные чувства не буду.

Так вот, жучка. Конечно, я и не надеялся, что в городе Петрозаводске кто-то будет радостно махать мне платочком на берегу при встрече. Но вот хвостом – это да! Это был просто подарок. Это вообще очень приятно, когда тебе помахивают хвостиком, особенно в чужом городе. А этой собачке я обрадовался особенно и сразу же спросил её, в тайне надеясь на положительное решение вопроса: извините, дескать, это Вы Жучка? Жучка в Москву уехала, - спокойно и уверенно ответила собачка. Но у меня от неё поручение передать тебе, дубина, веский, но сдержанный привет. Что и делаю. Так сказала собачка и отошла в тень. В этом сразу же проявился её местный характер – спокойно-достойный, ближе к нордическому, тем не менее, весьма жизнерадостный с легким оттенком бытового прагматизма. Хорошая собачка, одним словом, общительная. А ведь я ещё ничего даже не успел выпить… а уже такие положительные и глубокие впечатления…

Вслед за приветливой собачкой я увидел и улыбчивых, дружелюбных людей с немного странными лицами. В них явно присутствует какая-то еле уловимая нотка, которая совсем не звучит в лицах среднеполосной Руси. Наверное, оно и понятно. Всё-таки  - Карелия. То есть, почти что уже и заграничная Финляндия. Финны. Вот кто должен ставить памятники Ильичу и приносить к ним свежие цветы каждый день. Не наши карельские и прочие школьники, а финны – все, от мала до велика. И благодарить памятник за дарованную свободу. И независимость.

Удивительно, но 70% населения Карелии называется русскими. Зато в университете все эти русские активно изучают  разнообразные скандинавские языки. И это хорошо, что изучают. Вот когда не сработает общественно-политическая модель Социального и Россия начнет распадаться на уездно-республиканские образования, скандинавские языки могут оказаться очень кстати. Особливо в непосредственной близости от этой самой Скандинавии. Шутки шутками, а может со временем и образуется (над)государственное образование под названием Скандинавия. Ведь, собственно, одной Калевалой всё мазано. И Калевала, кажется, там ещё никого не заколебала. Предполагаю даже, что объединительной субстанцией явится сорокоградусная жидкость. И не только финская клюквенная, а также замечательный продукт производства карельского населенного пункта под названием Лахденпохья. (Не знаю, что это значит в переводе, но у любого государственного или политического образования должен быть свой символ. Хотя бы и выхухоль. Хотя бы и какая-нибудь лахденпохухоль). Тем более, что именно там производятся разнообразные живительные бальзамы, а также и небезызвестный напиток «Русский гарант». Гарант качества, кстати добавить. Обостряет мировосприятие и способствует укреплению дружбы и взаимопонимания. В том числе и между целыми народами. Вот.

А вообще Петрозаводску повезло оказаться прямо на берегу чудесного Онежского озера. Удивительный цвет воды и цвет неба над ним: голубое в розовые тона. И тона эти мягкие – при  хорошей погоде. Однако, есть подозрение, что погода тут бывает и не очень хорошая. Тогда стоит ожидать других красок, вплоть до свинцовых, и, соответственно, меланхоличного настроения, которое обычно случается в такие непогожие дни у смурной задницы.

Смурная задница могла бы среди прочего написать и так: создается впечатление, что в городе Петрозаводске всё было раньше. Когда-то. Начиная с самого основание – 1703 года. А теперь ничего нету, кроме раздолбанных пушечно- и тракторно-литейных заводов. Да и те хотят закрыть за ненадобностью и превратить в музей. Но это относится не только к Петрозаводску. Это относится, более или менее, ко всем городам и селеньям родимой отчизны. Тут много чего было. Кое где ещё и осталось. Но многое утеряно безвозвратно, навсегда. Вот, например, в последнюю войну Петрозаводск был почти полностью разрушен. Кто-то говорит, что финны постарались в период оккупации. А кто-то считает наоборот, что всё взорвали свои, советские, чтоб не досталось врагу. Ну, у нас это вообще национальная черта характера (одна из) – спалить или разрушить, чтоб никому не досталось, раз не достается мне.

Нет, всё-таки кое что ценное осталось. Это – карельская берёза. Многие думают, что эта самая берёза, такая же как обычная, обвислая, только пострадавшая от суровых климатических условий. Но это не так. Карельская узорчатая берёза, на срезах которой практически не видны годовые кольца – это результат серьёзного заболевания, передающегося по наследству. Чем оно вызвано – ученые спорят до сих пор. Скорее всего, это что-то вирусное и закрепленное уже в поколениях. А вот от чего, собственно, страдает карельская берёза – так это (если перевести на язык человеческого недуга) сахарный диабет. В древесине накапливается очень много сахарозы, которая у растений является основным запасным и транспортным углеводом. Нарушение сахарного обмена, так сказать. Отсюда и недуг и непомерная красота аномальной древесины. И, соответственно, цена на красоту. Тоже непомерная. Кстати, в Петрозаводске базируются две очень ученых тетеньки – лучшие в мире специалистки по карельской берёзе - Людмила Людвиговна Новицкая и Лидия Васильевна Ветчинникова. Так что, если какие вопросы по берёзе, то в Лондон обращаться не стоит. Можно спросить у тётенек. Они знают об этом практически всё.

И вот ещё о Петрозаводске. Дело в том, что моя коллега-профессорша по лаборатории родом как раз из этого славного города. Характер её описывать не буду. Он может быть опознан по описанию собачки на пристани. Но с ней (с коллегой) связана одна любопытная история. Дело в том, что она (коллега) занимается одним очень интересным и важным для жизнедеятельности всего сущего ферментом и была, можно сказать, пионером в этой области ещё во времена СССР. И вот к нам в лабораторию приехал для обмена опытом гость из Азербайджана. Стоит ли говорить, что фамилия гостя была Алиев. И это был не какой-нибудь случайный Алиев, а именно настоящий Алиев – родной брат Гейдара Алиева и родной дядя нынешнего президента Ильхама - Джалал.

Так вот… Коллега моя тихо и мирно (потому что родом из Петрозаводска) писала в то время свою тогда ещё весьма кандидатскую диссертацию. И по карельской наивности дала её почитать дорогому азербайджанскому гостю. Всеобщее удивление настигло научную общественность примерно через полгода, когда в Баку свет увидела толстенькая книжица под авторством Алиева-брата-дяди, точь-в-точь скопированная по содержанию из петрозаводско-московской диссертации. И ведь это действительно был труд! Ведь ксерокопировальных машин тогда не было. Значит, видимо, весь текст был переписан от руки! Что ни говорите – а это великий труд. Сама Софья Андреевна (урожденная Берс, а в замужестве - Толстая) подтвердила бы. А ведь она была, пожалуй, самой терпеливой переписчицей от руки. Помню, наш начальник тогда взял в руки эту свежую, пахнущую типографской краской книгу, вывезенную кем-то из Баку с соблюдением всех правил конспирации, полистал, захлопнул плотную обложку и тихо произнес: сцуко!.. И больше ничего не сказал. А что ещё скажешь?..

А ещё в Петрозаводске есть струи Катанандова.

Катанандов, если кто забыл - это теперешний губернатор (или целый президент?) Карелии, который ещё 10 лет назад начал благоустройство города со строительства фонтанов. Ну, любит человек красоту. В виде водяных струй. Вот и хорошо.

Больше всего меня расстроил мой любимый памятник Марксу с Энгельсом: его зачем-то подняли на пьедестал. Гады. А раньше они сидели прямо на лавочке рядом с автобусной остановкой. Уютненько так, внизу, рядом с народом.

А памятник Ленину теперь (с начала 30-х, вообще-то) на месте памятника Петру I.

Теперь петрозаводцы и петрозаводчанки не знают куда бы деть Ленина совокупным весом в 140 тонн – памятник-то уникальный (единственная работа скульптора Манизера, выполненная в камне, а остальное у него – в бронзе). И как это люди не устают воздвигать, а потом передвигать монументы? А сдвинутый с большим трудом памятник Петру, у которого уже несколько раз зачем-то тырили шпагу, теперь стоит на набережной, которая, кстати, после реконструкции выглядит очень прилично и призывно. Ну, в смысле приятной прогулки по ней.

О петрозаводских монументах можно почитать тут. Кстати, шпагу тырили и у памятника первому олонецкому губернатору – Гавриле Державину, тому самому. Что-то видимо есть в этих шпагах магическое и привлекающее к себе повышенный интерес местного населения. Есть у меня подозрение, что они просто побаиваются этого губернаторско-императорского, хоть и холодного, но весьма назидательного оружия.

А ещё одно весьма положительное свойство Петрозаводска – непосредственная близость к
Кижам...

... и относительная – к Валааму и Соловкам. По крайней мере, из Онего сразу же попадаешь в Беломоро-Балтийский канал.

Но это уже только на следующий день. А я передаю привет всем ценителям и любителям карело-финнских диалектов. И персонально – Жучке. И спасибо городу Петрозаводску за улыбки в нем проживающих. Чесслово – когда видишь такие светлые лица – хочется жить дальше. И жить хорошо.

А остальные фото можно посмотреть тут.

 Тамара:

Дмитрий, ну прямо не знаю, что и сказать... Вы меня до слёз растрогали.  Очень рада, что Вам понравилось, и очень жаль, что я не смогла показать Вам город таким, каким знаю его я... Ну да ведь не последний день живем?
А сейчас я займусь немножечко буквоедством. Не обижайтесь. Просто об этом городе я могу говорить часами, сутками и неделями, а тут такой повод.

Пушечно-литейной индустрии при Советах уже не было. Она заглохла еще при царизме. А вот тракторная - да, действительно. Но сейчас Онежский тракторный завод действительно переживает не лучшие времена, он уже прошел через три банкротства, и, похоже, только сейчас там что-то начинает шевелиться... Очень радует то, что производство они-таки переводят из центра города, где оно оказалось в силу исторических причин, в так называемую Южную промзону, на вторую площадку. А на старой площадке, действительно, планируется открыть музей истории завода, которая, так сложилось, сильно переплетена с историей города.

Не, ну мне все же надо было проинструктировать Вас хотя бы онлайн, раз не довелось свидеться. Дело в том, что у нас - местных аборигенов - это напиток попуулярностью не пользуется и имеет вполне заслуженную репутацию... как бы это сказать...  Ну, в общем, голова от него трещит нипадеЦЦки. Лидером продаж у нас является продукция ликеро-водочного завода "Петровский". Особенно - так называемая "ржавенькая", она же горькая настойка "Петровская" на коньячном спирту и ржаных сухариках. В Москве ее многие уже пробовали...  

Ну, про музей уже было сказано выше, а вообще-то странное у Вас сложилось впечатление. В Петрозаводске не только много чего осталось, но и много чего нового прибавилось, как и в Карелии в целом. Отнюдь не самый депрессивный регион, кстати... Достаточно сказать, что по количеству автомобилей на душу населения мы по Северо-Западу вторые после Питера, а по количеству внедорожников почему-то вообще первые. Правда, это радует только как показатель уровня жизни, а вот саму жизнь очень сильно осложняет... Ну не рассчитан этот город на такое количество транспорта...
Относительно промышленности, раз уж речь зашла об этом: тяжелое машиностроение, в частности, производство бумагоделательных машин - очень востребованный экспортный товар, судостроение, тракторостроение, одна из самых развитых отраслей - производство строительных материалов, это так, навскидку. А вообще так называемые бюджетообразующие предприятия, действительно, в основном расположены в районах - Кондопожский бумагоделательный комбинат, Костомукша - ОАО "Карельский окатыш" в составе "Северстали", "Сегежабумпром", Надвоицкий алюминиевый завод, Питкярантский целлюлозный завод... Все есть и всего много, так что впечатление Ваше в корне неверное.

На самом деле там что случилось. Финны уже оставили город к тому времени, когда наши пришли его освобождать. Но разведка доложила неточно. В результате Онежская флотилия расстреляла с озера город, в котором никаких врагов уже и близко не было, а было только мирное население. Так что тут скорее проявилась другая национальная черта под названием "головотяпство"... При финнах, кстати, город стоял целехонький, они даже какие-то мероприятия по благоустройству проводили...

Струя Катанандова. Катанандыч в бытность мэром действительно славился любовью к фонтанам, но фонтан с таким названием у нас все же один. На него как раз мои окна выходят. У нас народ очень остер на язык, поэтому в своих народных названиях никогда не повторяется, и каждому фонтану дано свое, индивидуальное имя. Тот же фонтан, который Вы сфотографировали, появился задолго до Катанандова, в семидесятые годы...

А вот это, дорогой Дмитрий, Ваш совершенно индивидуальный глюк. Собутыльники как сидели, так и сидят, и никому никогда не приходило в голову их ни поднимать, ни опускать... Так что расстроились Вы зря, никто на Ваших любимцев никогда не покушался.

Этому памятнику вообще не везет, у нас почему-то обожают таскать его туда-сюда. Сначала, чтобы освободить место для Ленина, его оттащили в скверик к краеведческому музею, в который был превращен храм Александра Невского. Теперь он восстановлен, кстати, и его купола, золотые такие, хорошо видны на одном из Ваших фото, на фоне 14-этажки. Ну вот. Потом стали реконструировать набережную, это было еще в 70-е годы, и в качестве первого шага решили перетащить туда Петра, что и было сделано.
Последние лет 15 разговор идет о том, чтобы все-таки водрузить Петра на его законное место, то есть на Круглую площадь. Сначала эта идея встречала ожесточенное сопротивление коммунистов, хотя Ленина никто не собирался демонтировать, а хотели всего лишь перенести. Потом сопротивление новшествам ослабело настолько, что на месте знаменитейшего и нелепейшего Ленина в ушанке, который стоял в Губернаторском саду (в те времена - Парк пионеров), удалось установить Державина, и ничего не произошло. Теперь возникла другая проблема: как перетащить Ленина на новое место? Есть даже сомнения в том, что дорожные покрытия выдержат эту махину... Но я все еще надеюсь, что когда-нибудь смогу лицезреть восстановленную Круглую площадь, которую вождь мирового пролетариата просто убил. Там ведь очень камерный ансамбль, а у Ленина одна кепка как целый этаж...
Место для него, кстати, уже выбрано.

Ну все локти искусала... Эта приличная и призывная набережная вся истыкана так называемыми скульптурами, каждая из которых - отдельный монументальный анекдот, и про каждую из которых уже сложена масса историй. Вообще считается, что эти скульптуры нам дарят к каждому очередному Дню города наши города-побратимы. На самом деле они дарят проекты, которые воплощаются за наш счет уже на месте. И качество подавляющего большинства этих проектов таково, что заставляет поверить в буржуинский заговор... Но это отдельная тема, может, когда-нибудь я даже соберусь сделать по нашей набережной виртуальную экскурсию...

За Кижские фото Вам отдельное спасибо, они потрясающе небанальны. Кстати, Кижи - моя историческая родина...

И Вам спасибо на добром слове. Кстати, на это все обращают внимание. И я себя довольно часто ловлю на том, что иду по городу и улыбаюсь, а чему - сама не знаю. Наверное, это потому, что невзирая на политику, экономику и прочие преходящие заморочки, это одно из немногих мест на земле, где действительно стоит жить. 

Дмитрий:

Ах, дорогая Тамара! Как же хорошо, что я вовремя "сплавал" в Петрозаводск! Есть о чем поговорить.

Сразу прошу прощения за то, что процитировал не самый содержательный участок Вашего сообщения. Однако - наиболее интригующий специалистов. Что касается "Петровского", могу с чувством глубокого удовлетворения подтвердить, что "ржавенькая" - не последний продукт. Да и морошковая настоечка стоит того, чтобы продегустировать. Но вот, что касается бальзамов... "Петровский" грешит. Грешит по сравнению с лахденпохухолевой. Последняя исполнена исключительно аккуратно и нежно. А петровцы халтурят - добавляют в бальзамы концентраты из фруктов и ягодов. А это нехорошо. В том числе и для головы. А вот "Русский стандарт" (качества) в клюквенном исполнении исключительно бодрящ. Если не перебирать (что затруднительно из-за его исключительных вкусовых качеств). Ну, да ладно.

На счет набережной не переживайте. Подаркам в зубы не глядят. В Москве на ВДНХ (как по нынешнему называется не знаю) собственными глазами видел павилион - "Подарки Полю Чудес" - ППЧ. Бывает и так. Пущай стоят. Тем более у вас там есть дерево из шведского Умео. А моя жена там отбывала ссылку (работала в смысле). Почти что в монастыре. Так что мы вместе порадовались за побратимство. Пущай будет.

За струю Катанандова - простите нижайше. Я думал, что всё, что водоиспускает в Петрозаводске - это от Катанандова. И это хорошо, что струя одна. Так как-то спокойнее.

Не буду возражать. Пусть они там и были. Я этих педиков полюбил ещё в 1987 году, когда впервые увидел. Наверное тогда я ещё не сгорбился окончательно, как теперь. И они казались мне ниже. Да и Лахденпохья, видать, в те трезвенные времена бездействовала. Поэтому пробавляться приходилось чем-то уж совсем непригодным непристойным. Оттуда и глюки. А как бы, на самом деле, хотелось подойти, погладить по головке. Или двум. Ну, дескать - ничего, ничего... И голуби загадили, и ничего не получилось... Ну, не в этом счастье...

Вот. А "нетривиальные" Кижи я вскорости, видимо, замещу весьма тривиальными. Ибо посещение этого сакрально-обалденно-сакраментального места планируется уже после Соловков. Оно и к лучшему, как оказалось. Кижи расчищают пространство и время. Не знаю, замечают ли это аборигены? Удивительное место. Там хорошо. Там правильно. Кижи созданы специально, чтобы через эту дырочку очищать сопредельное пространство.

Ну, не буду забегать вперед. У нас ещё на очереди Беломор-канал. 

Вот, кстати! Краеугольный вопрос! Вы уж, будьте добры, разузнайте поподробнее - отчего вы там все улыбаетесь? И передайте сие знание по этапу, так сказать. Очень хочется просто поподражать. Со знанием дела, естественно.

И ещё раз - ограмное спасибо Вам, дорогая Жучка. И за то, что сохранили город в любви и прилежности (на сколько было возможно) и за дополнительные разъяснения, принятые с вниманием и глубокой признательностью.

P.S. О! Кстати! Есть вопрос о шунгите. Я в чудеса не верю, пока сам не увижу. Более того - убежден, что чудес вообще не бывает. Они просто случаются иногда. Так вот - чудотворный камень шунгит. Жена говорит - давай купим, давай купим. Ну, купили горсточку. Для очистки воды. Чудодействовали исключительно по инструкции. В итоге: кувшин с водой, на дне шунгит, сверху вода. А над шунгитом - желеголубообразное облачко, плотное такое. Чешу репу - это выплыло из камня или осело из воды?.. Короче, вопрос про шунгит - шо це таке, и с чем его едят?..